Постарел я пендальф это я только снаружи как огурец

Потому что день рожденья только раз в году…
Неизвестный автор, конец 20 века

А я вот день рожденья не буду справлять, всё…
Очень известный автор, конец русского рока

Гдe-то внизу под раскидистым деревом суетились среди палаток и накрытых столов деревенские коротышки, заканчивая последние приготовления к празднику. Мигали разноцветные гирлянды и лампы, покачивались на ветру флажки и поздравительные транспаранты, вечерело… А главный виновник торжества «создавал себе праздничное настроение», неторопливо набивая трубку халявным «табачком» из кисета Пендальфа, и лениво поглядывал на суету с ближайшего холма.
– Щас посмотрим, какой у тебя план, Пендальф,– подначил Бульба, но Пендальф только усмехнулся в ответ. Карапуз подкурил, глубоко затянулся, в трубке весело защелкало – настроение повышалось с каждой секундой… Бульба решил выпендриться перед Пендальфом и, прежде чем передать трубку, запустил в вечернее небо облачко дыма в виде пацифистского знака – такое вот настроение было у него сегодня. Пендальф снисходительно поглядел на товарища и отправил в погоню за первым облачком свое – двуглавого орла. Естественно, имперские мотивы одержали убедительную победу. Впрочем, Бульбу уже мало что могло расстроить, поэтому он удовлетворенно хмыкнул:
– Да, Пендальф, план у тебя как всегда – полный атас.
– Давай-ка потихоньку двигать вниз, пока доберемся, как раз пожрать припрет,– откликнулся его приятель.

Пилот самолета-разведчика выматерился и полез в карман летного комбинезона – его раздражала дурацкая шутка приятелей – таких же «летунов», как и он,– установивших ему на мобильник в качестве сигнала зуммер системы предупреждения о наведении ракет. Не переставая рулить, одной рукой он достал «трубу» и тут же вспомнил, что здесь у отсталых коротышек не действовал роуминг – дисплей телефона безмолвствовал.
Он поднял глаза на табло, где мигала контрольная лампочка: «Внимание: ракета».
Пилот лихорадочно защёлкал тумблерами на панели приборов, попутно выходя на связь с центром управления полётом:
– Алё, база, говорит полковник Пауэрс. What the fuck. Я попал под плотный заградительный огонь. Не было такого уговора, за одну зарплату под пули лезть. My ass is on fire. Я вам в Гастелло не записывался.
Он вжался в кресло, подобрал ноги, сорвал защитную скобу и рванул ручку на себя.
Через секунду от кабины аэроплана отделилось кресло с пилотом.
И почти тут же ракета безошибочно нашла двигатель самолёта-разведчика.

Когда в небе возник причудливый огненный силуэт, очень похожий на сказочное чудовище, сельчане мигом перестали жрать, бухать и танцевать. Вспышка была столь неожиданной, что опровергла многочисленные обещания «успеть вынуть» и породила в близлежащих кустах будущий демографический взрыв в Шире.
Фёдор обрадовался неожиданной возможности отбрехаться от назойливой болтовни:
– Бульба! Бульба! Зацени – дракон!
– Быть того не может. Пендальф последнего в зоопарке задушил!

От халявного хлеба и зрелищ у сельчан уже давно болели животы и туманились глаза. Постепенно толпа доходило до нужной кондиции, и вот тут-то и наступило горячо любимое – «а поговорить. » Поскольку языки сельчан явно не способны были толком поддержать позывы их души, искомое «поговорить» разгоряченная толпа стала требовать от виновника торжества. Бульба же набивал себе цену, до тех пор пока просьбы не превратились в скандирование:
– Речь! Бульба, речь! Бульба – речь, речь, речь. Речь, Бульба, речь, Бульба – речь, речь, речь. Олеее-олааа… Бульба – реееечь. Бульба – рееееечь.
Изобразив на лице снисходительную улыбку, Бульба отхлебнул пива из большой кружки и развязной походкой отправился на сцену к импровизированной трибуне. Больше всех в толпе старался Фёдор – в конце концов не зря же Бульба мучил его своей «импровизированной» речью всю предыдущую неделю. К тому же его жуть как интересовал сюрприз, припасенный Бульбой на самый конец выступления. Этот момент хитрый старикан скрывал даже от него! Так и репетировал, запираясь в туалете и просиживая там часами. Все, что смог расслышать Фёдор, подслушивая под дверьми, так это непонятное «Гудбай» и звук сливаемой воды… Поэтому, когда Бульба влез-таки на бочонок из-под вина, Фёдор весь обратился во внимание.
– Мои дорогие Сумкины и Шлюмкины,– начал Бульба.– Чуки и Перестуки, Рытлы и Корытлы, Тузиксы, Телепузиксы, Татталья, Барзини…
– Сопрано! – откликнулись сельчане.
– Ага, Сопрано и все остальные,– согласился Бульба.– Сегодня мне стукнуло сто одиннадцать лет.
– С днем рождения! – взревела толпа. Бульба выдержал паузу и продолжил:
– Я стар. Я очень стар! Я просто суперстар! Шутка, конечно! Половина из вас – просто славные карапузы. А с другой половиной я запросто пошел бы в разведку. У меня есть две новости. А точнее, одна, и щас я вам ее скажу. Дальше откладывать некуда. Я ухожу. Сейчас, гудбай.
И тут… Бульба действительно ушел. Сразу! Исчез!! Растворился. Никто, кроме Пендальфа, так и не успел заметить, как Бульба надевает себе на палец неприметное колечко… Толпа захлебнулась восторженным ревом, попадали в обморок впечатлительные барышни, а очнувшиеся алкаши пропитыми голосами стали требовать повторить представление. Какой-то деревенский мальчишка так и застыл с раскрытым ртом, продолжая пялиться в пустоту на то место, где только что стоял Бульба. Подзатыльник, щедро отвешенный ему приятелем, вернул парнишку в реальность.
– Копперфильд-раззява… Ты чего пялишься, Дэвид. Себя на том месте увидел? Придурок. Читал, что написано? Не пробуйте повторить это дома.
– Вот именно,– бросил в их сторону проходивший мимо Пендальф – он с хитрым прищуром следил, как прогибаются доски на сцене под тяжестью шагов невидимого Бульбы.– Жрал бы ты поменьше, может, и вправду был бы невидимым, дорогуша… – хмыкнул он в усы и пошагал вслед, отмечая то открывшуюся саму по себе калитку, то повернувшийся в дверном замке ключ, то, наконец, отворившуюся входную дверь.
Довольная харя Бульбы возникла посреди комнаты самым невероятным образом – стянув с пальца кольцо, он помусолил его в ладонях и, удовлетворенно хмыкнув, упрятал свое сокровище в карман жилетки. Что-то напевая себе под нос, он принялся расхаживать по дому в превосходном настроении – пока в одной из комнат не наткнулся на насупленного Пендальфа.
– И чё это было? Амаяк Акопян и его ляськи-ма-сяськи.
– Да ладно, Пендальф! видал, как всех заколбасило? – не мог остановиться Бульба.
– Полегче с волшебным кольцом, дружище Сумкин. Иногда проще просто курнуть… а то может и башню сорвать.
– Да, ладно, расслабься. Я только разок-то и попробовал. Пригляди за хлопцем. За Фёдором.– Несмотря на взвинченность, Бульба явно понял, к чему клонит его кореш, и всячески пытался «слезть с темы».
– Отдыхай, дружище. Всё будет ништяк.
– Я ему всё оставляю.
– А золото, бриллианты?
– Да, да. Кольцо в конверте, на каминной полке,– Бульба оглянулся на Пендальфа, шагнувшего к камину, и понял, что попался.– Ой, ошибочка вышла. Оно у меня на кармане. Вот тебе раз! Хотя… это ж подарок судьбы. А подарки не передаривают.
Пендальф насупился:
– Есть мнение, и не только мое, что кольцо надо оставить.
Бульба ринулся в атаку, неуклюже и со всей дури:
– На это я пойтить не могу! Да. А придётся! Надо было сразу его в ломбард сдать, как только нашёл. Я теперь придется за так отдать!
– Спокуха, без пены,– давил коротышку авторитетом Пендальф.
– Я что ты меня заводишь? – дернулся Бульба, отвернулся от приятеля, сунул руку в карман, словно ища поддержки, и пробурчал себе под нос: – Колечко, колечко, выйди на крылечко…
– Знакомый базар, где-то я такое уже, это, слышал… Вышел Бульба на крыльцо почесать свое кольцо… Хе-хе…
Не стерпев издевательства, Бульба снова завелся не на шутку:
– Мое кольцо! Хочу – отдам, хочу – золотые зубы вставлю!
– Будешь упираться – тебе и вправду зубки вставлять придется… Ладно, не гоношись… Я тебе и так денег дам – хоть в три ряда вставь, как у акулы.
И тут Бульба окончательно потерял разум:
– Ааа, я понял – ты кольцо себе закрысить хочешь!
Пендальф решил, что пора брать быка за рога и давить на психику. Он словно стал на две головы выше, в комнате потемнело и запахло вазелином.
– В этот раз разозлил ты меня, Бульба, по-настоящему. Гляди, как бы чего не вышло. Плетнём придавит или авария какая случится. Не зли меня, крысёныш. Отдай кольцо по-хорошему от греха подальше. Не кривляйся, давай уже.
Бульба моментально растерял остатки геройства, сник, но быстро сумел собраться, да так умело, что Пендальф был вынужден признать свою школу – коротышка не оставил надежд выкрутиться:
– Ты прав, Пендальф. Была не была, отдам кольцо Фёдору. Что-то я засиделся, пора валить. Пора.
Бульба подошел к столу, вытащил драгоценность из кармана, подбросил на ладони и со вздохом разочарования… сделав вид, что оставляет кольцо, одновременно ловким движением опытного напёрсточника в последнюю секунду смахнул его себе в карман.
Пендальф аж крякнул от удовольствия – мелкий гаденыш знал свое дело крепко.
– Бульба. Ты колечко-то – тово, оставь. Будешь деревенщину на базаре разводить такими фокусами, хотя мой тебе совет: проще и выгоднее официальный пятирублевый лохотрон поставить.
– А, ага.– Бульба с сожалением выложил кольцо на стол и демонстративно отошел к двери. Вариантов у него больше не было, на него накатила тошнотворная тоска, он стоял, уставившись в одну точку. Многосекундную паузу, повисшую в воздухе, он прервал, будто выдохнул:
– Знаешь, я только что придумал окончание для моей книги: «и жил он, жил, пока не помер».
– Очень свежая концовочка! В «Майн кампф» оно неплохо смотрелась бы… – Пендальф сегодня был в ударе.
Бульба не оценил юмора, он был разгромлен, подавлен, смят:
– До свидания, Пендальф…
– До свидания, дорогой Бульба,– Пендальф снял с руки и протянул коротышке свой именной компас.– Держи, пригодится.
Бульба сунул подарок в карман и, подхватив тревожный чемоданчик, шагнул за порог, напевая себе под нос:

Цыганка с картами, дорога дальняя,
Дорога дальняя, казённый дом…

Кто не с нами – тот против нас.
Народная мудрость

Кто не с нами – тот противный.
Борис Моисеев, народный артист

Пендальф смотрел в спину коротышке до тех пор, пока приземистая фигура путника не скрылась за поворотом. Выпустил напоследок пару дымных колечек, он вернулся в дом. И, поплотнее закрыв за собой дверь, принялся расхаживать по комнате кругами, все ближе и ближе подходя к столу. Оказавшись от него на расстоянии вытянутой руки, он попытался сгрести кольцо в свою пятерню, но неожиданно его ударило током по пальцам, посыпались искры и крепкие словечки:
– Ну, блин, никакой техники безопасности.
Он отодвинул стул, уселся на него верхом и принялся гипнотизировать кольцо взглядом, пытаясь усилием воли сдвинуть его себе в карман:
«Ты хочешь ко мне в карман! У меня в кармане классно! У меня в кармане здорово! Карман же находится возле ж… Тьфу черт, не то… Иди ко мнееee… идииии ко мнееее… Блин, где-то я это уже слышал. »
Кольцо явно не собиралось сдаваться и перешло в ответную атаку. Пендальфу почудился противный голос Голого:
– Оно моё. Моё. Отдайте кольцо, волки позорные!
– Загадки во тьме…
Пендальф расслабился, набираясь сил для новой атаки, когда в дом вбежал оживлённый Фёдор, вопя со всей дури:
– Экстази, где экстази. Тьфу ты. Бульба, где Бульба.
Его взгляд остановился на кольце, и ни секунды не раздумывая, смышленый паренек сгреб его потной ладошкой.
Пендальф удивленно проворчал себе под нос:
– Смотри-ка… а его не звездануло… Колечко-колечко…
Фёдор вспомнил, что искал Бульбу, и вперился взглядом в Пендальфа:
– Он ушел, да? Он давно собирался съездить в отпуск. Только не говорил куда.– Тут он задумался на секунду, потом открыл кулак и показал Пендальфу кольцо: – Видал, что нашёл?
Пендальф поднялся и двинулся, казалось, к нему навстречу. Фёдор еле успел спрятать руку за спину, укрывая находку, но Пендальф обогнул его и направился к выходу.
– Колечко Бульбы. Он ушёл, но он обещал вернуться, милый шалун. Кстати, он оставил тебе хозяйство – скотину и все такое. Кое-что из золотишка. Притырь подальше, пока не упёрли,– кивнул он в сторону кольца, остановившись у самой двери.

источник

Девять колец задарили расе людей. Судя по их гнусным рожам – напрасно.

Людей?! Это жалкие, ничтожные личности. Всех остальных считают тупиковыми ветвями развития.

Кстати, у нас в матрице есть история и покруче, про иглу смерти, например. Игла лежит в яйце, яйцо в дятле, дятел в зайце, заяц в хрустальном гробу на дереве, а деревьев там тьма, и все в гробах.

Враг не дремлет! В черном черном королевстве в чёрном чёрном городе в чёрном чёрном доме в чёрной чёрной комнате живёт чёрный чёрный старик в белом белом халате.

— Мы, Сумкины, народ мирный, пока мы с тобой не познакомились.
— Это ты че, про того дракона, которого мы с твоим дядей на охоте забили? Так я только ружья таскал, ты же знаешь, я мухи не обижу.

А вообще, ну че те сказать? В мире все как обычно. Все воруют, друг друга душат, в общем идет нормальная цивилизованная жизнь. Макдональдсов везде понастроили — че-то у вас их, кстати, не видно — что не может не радовать.

— Опоздал, старый!
— Начальники никогда не опаздывают, Федор Сумкин. И рано они тоже не приходят: они приходят строго тогда, когда считают нужным.

Нее, я с синим завязал наглухо! Давай лучше чифирнём!

— Я должен принять ванную и выпить чашечку кофе.
— Ты губу-то не раскатывай. Ванну, кофе. Может, еще вина красного да бабу рыжую?
— Да в общем и ты сгодишься.

— «Скажи пароль и проходи». А как по-эфльийски будет пароль?
— Der Parol.

Ходы кривые роет подземный умный гном, нормальные герои всегда идут кругом!

Тикайте, хлопцы, I’ll be back.

— Я Вас категорически приветствую!
— Симметрично!

Не искушай меня, Федор, ибо необуздан я в желаниях своих. Как начну добро причинять налево-направо, пользу наносить да ласкам подвергать.

Шестьдесят лет кольцо продлевало ему жизнь. А он все думал, что это от свежего воздуха и здорового образа жизни.

Постарел я, Пендальф. Это я только снаружи как огурец, а внутри — склероз, каловых камней двадцать пять кило плюс геморрой размером с кулак.

История стала легендой, легенда — фарсом. А потом уже и анекдоты посочиняли.

В землях Мордовии на черной горе мрачный владыка Саурон тридцать лет и три года тайно мастерил мега-кольцо. И в это кольцо он засадил всю свою жестокость, злобу свою засадил, детские комплексы, ну там привычки нехорошие и все такое.

Оно то ужасы всякие кажет, то про любовь сопли с сахаром, смотря на какой канал настроится.

— Обними меня, как Ромео Джульетту, помнишь, как у них было?
— Я только «Каштанку» читал, хошь за жопу укушу?

— Чё за ботва, Пендальф?! Ты чё стрелу задинамил?
— Извиняй, Фёдор. попал в пробку.

— Пацан практически здоров.
— Может поздоровей кого найдём? Смотри, худенький, щёки ввалились, во лбу жилка синяя бьется.
— Зато резкий, как понос! Такому палец в рот не клади.
— Ничего другого в рот ему тоже не клади, от него можно ждать чего угодно. Нельзя терять момент, он после комы, пойдет, куда скажем.
— Пендальф, один он не дойдёт. Правда, у него приятель есть, ничё такой парнишка, а вот двое других просто олигофрены карликовые! А враг не дремлет!

— Кто это такие?
— Это конные эссесовцы. Когда то были нормальными бюргерами. Саурон собрал из них зондеркоманду. Каждому дал коня, саблю, бурку и патроны — бесконечные патроны! А потом пустил беспредельничать. Теперь они себя зовут назгулами — полные отморозки! Никаких понятий. Деньги отбирают, кольца, сережки, даже зубные коронки выдирают начисто!

— Пардон ещё раз, вон тот пассажир в углу, он чё, педофил?!
— Не, он из этих! Опасный народец. Ни работы, ни места жительства. У нас таких называют бомжами.
— Ни фига себе, бомж!

— Дай руку, Фёдор! Ты не смотри, что щипцами держу, а ну как горячее?!
— Ну, чё там? Ничё не проявляется?
— Да нету ни фига! Ничё не вижу. Погодь! Тут типа знаки. Отстой какой то. Кажись, made in China.
— Я так и знал!

— Нет мест, нет больше мест, хата не резиновая, даже в сарае койку не сдам!
— А если за баксы?!

Кольцо разлагает неокрепшую детскую психику.

Федор, зацени. Это типа наши древние короли: Маркс и Энгельс.

– Пендальф, это не коммунизм, это ж Дьябло первый!
– Нет. Это Дьябло второй.

Балрок. Призрак коммунизма. Давно тут бродит…

Фига, они привели мумми-тролля.

Ни фига себе… Чистый Квейк!

– Батюшки… Да это ж подземный город коротышек.
– Да тут красиво, как в метро!

Добро победит в перспективе, в отдаленном светлом будущем.

Добро всегда побеждает зло. Уголовный Кодекс надо читать – там добро всегда побеждает.

Не мочить надо, а ставить на путь исправления и сотрудничества с администрацией. 10 лет на строгом режиме для этого вполне достаточно.

Ни фига се подземелье. Может, здесь тайное захоронение жертв репрессий?

Шпионы Сарумяна. Специально обученные военные дятлы.

Бей гада! Главное завалить, а там запинаем.

– Чтоб никто не догадался, операцию назовем «Братва и кольцо».
– Ништяк!

В детстве я был командиром бойскаутов при ГУВД Гондураса. Умею разжигать костер с одной спички. Ну, тока спички нужны гондурасские.

Знаю я эту Мордовию… Место гиблое: ни людей, ни зверья. Есть там одна дорога вдоль кладбища. Занесло меня туда как-то раз ночью. Глядь: над крестами гроб с покойничком летает, а вдоль дороги мертвые с косами стоят. И тишина…

— Фёдор Михалыч, я видел мёртвых людей!
— Сеня, ещё раз с моим золотом сбежишь, и я увижу мёртвым тебя!

— Нельзя его (Гиви) здесь так оставлять. Кто-нибудь, снимите с него сапоги и вырвите зубные коронки золотые.
— Сапоги не моего размера, а коронки я уже выдернул.

Если ты плюнешь в толпу — она утрется, но если толпа плюнет в тебя — ты утонешь.

Я и сам в детстве в прятки играл профессионально. Меня вон до сих пор некоторые ищут.

источник

Потому что день рожденья только раз в году…

Неизвестный автор, конец 20 века

А я вот день рожденья не буду справлять, всё…

Очень известный автор, конец русского рока

– Щас посмотрим, какой у тебя план, Пендальф,– подначил Бульба, но Пендальф только усмехнулся в ответ. Карапуз подкурил, глубоко затянулся, в трубке весело защелкало – настроение повышалось с каждой секундой… Бульба решил выпендриться перед Пендальфом и, прежде чем передать трубку, запустил в вечернее небо облачко дыма в виде пацифистского знака – такое вот настроение было у него сегодня. Пендальф снисходительно поглядел на товарища и отправил в погоню за первым облачком свое – двуглавого орла. Естественно, имперские мотивы одержали убедительную победу. Впрочем, Бульбу уже мало что могло расстроить, поэтому он удовлетворенно хмыкнул:

– Да, Пендальф, план у тебя как всегда – полный атас.

– Давай-ка потихоньку двигать вниз, пока доберемся, как раз пожрать припрет,– откликнулся его приятель.

Вечеринка была в самом разгаре, когда бессмысленно улыбавшийся виновник торжества появился в толпе сельчан. Пендальф куда-то свернул по дороге, загадочно улыбаясь и бубня что-то себе под нос, впрочем, Бульбе уже было глубоко наплевать на столь незначительную мелочь, и он не удосужился поинтересоваться, куда дорогого гостя понесло на ночь глядя. Он брел в танцующей толпе, пробираясь поближе к столам с едой, дурацки улыбаясь на похлопывания по плечам и рукопожатия и бубня налево и направо:

– Заходите. Угощайтесь, гости дорогие. На базаре сейчас всё так дорого!

За одним из дальних столиков с кружкой пива сидел толстый карапуз Сеня Ганджубас.

Он как всегда пялился на округлости танцующих неподалеку девушек, изредка переводя завистливый взгляд на куда более смелых, чем он сам, парней и представляя себя но их месте. Впрочем, округлости его интересовали куда больше – у него была хорошая память, и сегодняшних впечатлений ему хватило бы, чтобы скоротать не один вечер-вечерочек. Его весьма приятные размышления на эту тему прервал подруливший к нему развязной походочкой Фёдор Сумкин. Сеня внутренне напрягся, отлично понимая, что сейчас начнутся подколки и пристебки, и его худшие опасения не замедлили моментально оправдаться:

– Давай, Сеня, сними уже телку.

– Телки и пиво – это круто,– промямлил Сеня, стараясь казаться развязным.

– Точно! Круто. – довольно ухмыльнулся Фёдор, выдергивая Сеню из-за стола.– Давай,– и с этими словами толкнул его в танцующую толпу.

Фёдор довольно заржал проделанной шутке и оглянулся в поисках Бульбы. Впрочем, он и так знал наверняка, где его искать.

Так и оказалось – в дальнем углу скверика тот собрал вокруг себя малышню и увлеченно рассказывал им всякие правдивые и не очень истории, при этом отчаянно жестикулируя и яростно вращая глазами, словно это придавало рассказам дополнительную убедительность:

– Это было в степях Херсонщины. Наш отряд сражался с троллями. Взяли нас тролли в плен и стали спорить, как нас приготовить. Шаверму из нас сделать или хычин. Или шашлык-машлык. Ну, и пока они так препирались, показалось красное херсонское солнце, и все трое захлебнулись своими вонючими слюнями!

Дети помладше доверчиво хлопали глазенками, остальные же слышали эти рассказы далеко не впервые и просто собрались поглумиться над вруном-старикашкой. Вот только все они мигом утратили даже самый малейший интерес к рассказам Бульбы, стоило только Пендальфу устроить свою традиционную праздничную пальбу «изо всех орудий». Как всегда, это означало, что ветеран спецслужб дошел до нужной кондиции и опять вышел на тропу войны с врагами Вьетконга. Он носился как ужаленный между сельской площадью и своим уазиком, пополняя боезапас и паля то из ракетницы, то трассирующими из АK-47. В очередной раз вернувшись к машине, сбросив дымящиеся стволы прямо на землю у задних колес и роясь в багажнике в поисках «херни поубойнее», Пендальф почувствовал какое-то движение в кустах за спиной. Он обернулся, зыркнул глазами, сплюнул под ноги, разрядил обойму в темноту и выругался. Пару секунд послушал наступившую гробовую тишину, перемежавшуюся пьяными выкриками со стороны площади, махнул рукой в сторону кустов и процедил себе под нос: «Все, Пендюша… сегодня больше не курим».

Подхватив на руки миномет, он взвалил его на плечо, свободной рукой взял за ручку ящик с минами и, пошатываясь под тяжестью ноши, пошагал к заждавшимся селянам. Как только он скрылся за поворотом, из кустов выскочили два перепуганных подростка-коротышки:

– Твою мать, Гек… еще немного, и я лишился бы правого уха.

– Заткнись, Чук,– стуча зубами от страха, промямлил второй подросток.– Мне вообще чуть пол не поменяли! – И он продемонстрировал дырку на своих штанах.– Лезь в машину, пока этот идиот укуренный не вернулся.

Пилигрим Чук забрался в багажник и стал рыться в арсенале Пендальфа:

– Да ты че, дурак? Ты бы еще бенгальских огней прихватил. Бери вон ту здоровую дуру.

Схватив невесть откуда оказавшийся у Пендальфа ПЗРК «Стрела», сбросив его на землю и спрыгнув следом. Пилигрим Чук бросился за подхватившим добычу и моментально скрывшимся в кустах приятелем.

Тем временем вечеринка была в самом разгаре – подвыпившие карапузы отплясывали под грохотавший на всю округу сельский оркестр. Все ближайшие кусты были оккупированы парочками, которые периодически сменяли друг друга, шныряя между танцполом и темными закоулками.

Фёдор уже раз пять сходил туда и обратно… Не то чтобы поучаствовать… Справедливости ради стоит сказать, что его успехи в общении с «телками» были сравнимы с «успехами» Сени Ганджубаса. Так что он ходил просто «позырить», и, когда это ему наскучило, он принялся искать Бульбу и вскоре нашел его неподалеку от винных бочек.

источник

Карапуз подошел к зеркалу, провел рукой по волосам, всмотрелся в отражение и пробурчал:

– Постарел я, Пендальф. Это я только снаружи как огурец. Я внутре – склероз, каловых камней двадцать пять кило плюс геморрой размером с кулак. В санаторий мне нужно, на воды целебные… Или на курорт,– он задумался, потом вздохнул и добавил: – На самом деле, на курорт даже лучше!

Потому что день рожденья только раз в году…

Неизвестный автор, конец 20 века

А я вот день рожденья не буду справлять, всё…

Очень известный автор, конец русского рока

– Да, Пендальф, план у тебя как всегда – полный атас.

– Давай-ка потихоньку двигать вниз, пока доберемся, как раз пожрать припрет,– откликнулся его приятель.

– Заходите. Угощайтесь, гости дорогие. На базаре сейчас всё так дорого!

За одним из дальних столиков с кружкой пива сидел толстый карапуз Сеня Ганджубас.

– Давай, Сеня, сними уже телку.

– Телки и пиво – это круто,– промямлил Сеня, стараясь казаться развязным.

– Твою мать, Гек… еще немного, и я лишился бы правого уха.

Пилигрим Чук забрался в багажник и стал рыться в арсенале Пендальфа:

– Да ты че, дурак? Ты бы еще бенгальских огней прихватил. Бери вон ту здоровую дуру.

Бульба с осоловевшими глазами пытался разговаривать с какой-то теткой с ребенком на руках:

– Мадам, позвольте поцеловать вам ручку. Какой у вас хорошенький мальчик. Девочка? Ну, мне-то по барабану, пускай девочка.

Тетка выдернула руку, брезгливо отерев с нее следы старческих лобызаний подолом, возмущенно хмыкнула и поспешила удалиться. Через мгновение на стоящего Бульбу налетел со всей своей молодецкой дури Фёдор, поспешивший к нему на выручку. Он-то прекрасно знал, как легко умудряется старик «огрести по мордасам» в своих неуклюжих попытках залезть под чью-нибудь юбку,– фамильное «умение», передававшееся в их семье из поколения в поколение. Ему и самому не давала разгуляться эта дурная наследственность.

Старикан развернулся ему навстречу, самую малость не потеряв равновесия, но как только увидел Фёдора, лицо его приняло загадочное выражение. Даже не загадочное, а озабоченное… Глаза его шаркнули по сторонам, внезапно он дернулся в сторону, словно прикрываясь от кого-то Фёдором, схватил его за рукав и потянул за угол, прошипев в самое ухо:

– Видал слева? Быстро прячься.

Фёдор попробовал было оглянуться, но настойчивый родственник силком втащил его за собой:

– Посмотри, хвоста нет? Хороший ты парень, Фёдор, но дурак. Всё в детство играешь, а ведь в твои годы Гайдар уже полком командовал! Откроюсь я тебе, Фёдор. Я не Сумкин. Я из органов. Мы тебе, Фёдор, пока доверяем. Поэтому готовься, скоро задание получишь. Проверим тебя на вшивость.

Фёдор почувствовал себя одураченным в очередной раз. Досада захлестнула его: повелся, как малышня, на россказни старого болвана. Он попытался выдернуть рукав из пятерни перебравшего юбиляра, но тот держался на удивление стойко…

Фёдор издевательски дунул тому в нос и рявкнул:

– Бульба, ты часом с косяками не перебрал? Тень сомнения на мгновение мелькнула в глазах

Бульбы, но он тут же собрался:

– Нет. В общем, так. Отзывают меня. Хочу тебя, Фёдор, заместо себя на должность поставить.

Он притянул Фёдора к себе и что-то горячо зашептал тому на ухо…

Высоко в небе над деревней промелькнула неясная тень. В кромешной тьме, без единого бортового огня самолет-разведчик ВВС США, как всегда, геройски барражировал над чужой территорией в святом для любого янки деле борьбы за мир во всем мире. Пилот сосредоточенно пялился в лобовое стекло и лихо крутил штурвал, старательно объезжая воздушные ямы. По приказу с базы он заложил еще один круг над деревней – командование не на шутку встревожилось положением дел, когда не обнаружило в селении ни одного мало-мальски захудалого Макдональдса. Уклад жизни карапузов явно представлял угрозу для «мира во всем мире».

источник

Коротышка побелел от страху и отпрянул к стене:

— Меня нет дома! Родственники уже запарили. Понаехало, блин, все ж хозяйство на мне. Вокруг одни дармоеды. Праздник ещё этот затеял, — Бульбу колотило совсем не по-детски. — В горы я хочу, в горы. Там народ такой тихий, Пендальф. Кругом природа, козочки пасутся, травка… гммм… Я там книгу закончу. На заслуженный отдых хочу.

Пендальф снисходительно поглядывал на эту «измену», и под его ласковым взглядом Бульбу немного отпустило:

— О, извини! Щас тебе чаю накачаю! Пендальф усмехнулся — и повернул разговор в нужное русло:

— По поводу твоего отдыха есть у меня план. Бульба остановился с чайником в руке и внимательно посмотрел на Пендальфа:

— Было бы неплохо ознакомиться.

— Поздно уже передумывать. Подними крышку, — кивнул он приятелю на заварочный чайник.

— Есть мнение, что да. Он же Сумкин, а не какой-нибудь Форрест Гамп.

— А вообще-то похож, — поиздевался Пендальф.

— Под дурака косит. От армии, — Бульба явно не понял юмора.

И тут Пендальф решил, что пора переходить к делу, и как бы невзначай спросил:

Бульба сделал вид, что не понимает всей серьёзности вопроса:

Пендальф вмиг посуровел, в голосе его появились металлические нотки, и он произнёс с нажимом:

Глаза Бульбы забегали из стороны в сторону, он заговорил, растягивая слова, словно пытаясь выкрутиться:

— Нет. Если скажу, наверняка увяжется за мной. Боюсь, его потом ностальгия замучает. Сам знаешь. Берёзки. Окушки в речке.

Карапуз подошёл к зеркалу, провёл рукой по волосам, всмотрелся в отражение и пробурчал:

— Постарел я, Пендальф. Это я только снаружи как огурец. Я внутре — склероз, каловых камней двадцать пять кило плюс геморрой размером с кулак. В санаторий мне нужно, на воды целебные… Или на курорт, — он задумался, потом вздохнул и добавил: — На самом деле, на курорт даже лучше!

Потому что день рожденья только раз в году…

Неизвестный автор, конец 20 века

А я вот день рожденья не буду справлять, всё…

Очень известный автор, конец русского рока

— Щас посмотрим, какой у тебя план, Пендальф, — подначил Бульба, но Пендальф только усмехнулся в ответ. Карапуз подкурил, глубоко затянулся, в трубке весело защёлкало — настроение повышалось с каждой секундой… Бульба решил выпендриться перед Пендальфом и, прежде чем передать трубку, запустил в вечернее небо облачко дыма в виде пацифистского знака — такое вот настроение было у него сегодня. Пендальф снисходительно поглядел на товарища и отправил в погоню за первым облачком своё — двуглавого орла. Естественно, имперские мотивы одержали убедительную победу. Впрочем, Бульбу уже мало что могло расстроить, поэтому он удовлетворённо хмыкнул:

— Да, Пендальф, план у тебя как всегда — полный атас.

— Давай-ка потихоньку двигать вниз, пока доберёмся, как раз пожрать припрёт, — откликнулся его приятель.

Вечеринка была в самом разгаре, когда бессмысленно улыбавшийся виновник торжества появился в толпе сельчан.

источник

В данном разделе собраны лучшие фразы из трилогии фильмов Властелин колец: Братство Кольца, Две крепости и Возвращение короля в переводе гоблина.

9 колец задарили расе людей. Судя по их гнусным рожам – напрасно. А мне надо перетереть с шефом – он мужик башковитый, может, что и присоветует. А правда, в английском языке мата нет? А как же тогда переводится слово «фак»? – «Да боже ж мой!» А ты, судя по росту, на подводной лодке юнгой служил. – А ты такой умный, тебе череп не жмёт? Ладно, вы пошутили, я тоже посмеялся. Бей гада! Главное завалить, а там запинаем. Бронежилетка из шкуры с жопы дракона. Был один умник, который всех опрокинул. В детстве я был командиром бойскаутов в Гондурасе. Умею костёр разжигать с одной спички. В это кольцо он всё вложил – детские комплексы, привычки нехорошие. Вот такая вот загогулина. Вам бы только повод найти – опять нажрётесь как свиньи. Гондурас – параша, победа будет наша! Господа, позвольте я пробью с ноги. Добро победит в перспективе, в отдаленном светлом будущем. Достал себе бронежилет – лучше для Мужчины нет! Если ты плюнешь в толпу — она утрется, но если толпа плюнет в тебя — ты утонешь. Из тебя проводник, как из дерьма пуля. История стала легендой, легенда — фарсом. А потом уже и анекдоты посочиняли. Карапузы мастдай Мордовия форева! Кого я вижу – ну ты и ряху себе отожрал! – Глистов выведи – и у тебя такая же будет! Меня терзают смутные сомнения – сдаётся мне, мы тут третий круг нарезаем. На том берегу урки пиво пьют! С раками. – Не, это у них морды такие! Надо удивить противника – пойдём в бой трезвыми! От себя вношу такое предложение: и небритыми. Нафиг мне нужны такие расклады! Начальники никогда не опаздывают, Федор Сумкин. И рано они тоже не приходят: они приходят строго тогда, когда считают нужным. Не знаю – что пить? Водку или спирт? Что вы посоветуете?– Сам не знаю – всё такое вкусное! Не искушай меня, Фёдор, ибо необуздан я в желаниях своих. А ну как начну добро причинять налево-направо, пользу наносить да ласкам подвергать! Нее, я с синим завязал наглухо! Давай лучше чифирнем! Нет больше мест, хата не резиновая – даже в сарае койку не сдам. А за баксы? Ночной дозор! Всем выйти из сумрака! Замигаю до смерти! Ну что, гопнички, наркоманы, тунеядцы, алкоголики! На свободу с чистой совестью. Оба-на! Колечко! Свезло так свезло. Обними меня, как Ромео Джульетту – помнишь, как у них всё было? Я только Каштанку читал, хочешь, в жопу укушу? От сейчас кто-то огребёт! Отвали от него, небоскрёб! – За базаром следи, щегол! Папаша, ну зачем же так нажираться? Ну взяли литр, ну два. А вот так-то зачем, печень-то не казённая! Пендель мне сказал: — Потеряешь пацана – глаз на жопу натяну! И ведь натянет! Погиб как герой Гондураса. А журналюги напишут – пьяный попал под лошадь! Погибель твоя из сортира придёт! Понеслась моча по трубам. Постарел я, Пендальф. Это я только снаружи как огурец, а внутри — склероз, каловых камней двадцать пять кило плюс геморрой размером с кулак. Прикольно, что ты к нам приехал, дядя Пендальф! Самогон? – Это ёрш, дружище! Говорят, русские пьют его пинтами! Сдаётся мне – не будет 4-й серии… — Типун тебе на язык! Я квартиру взял в кредит, и машину тоже. Сейчас бы грамм 150 для храбрости! – Тебя же Пендельф закодировал! Скажи пароль и проходи. А как по-эфльийски будет пароль? — Der Parol. Скачите осторожно – бутылки не побейте! Сколько таких грибов надо, чтобы как следует закинуться? Я их не ел, а меня уже плющит. Спи спокойно, простой паренёк из Гондураса. Спорим – у меня дальше бьёт! Предлагаю скрестить струи на брудершафт! Старинная гондурасская мудрость гласит: Кто к нам с чем зачем, тот от того и того. Твои друзья в овраге лошадь доедают. Ты меня любишь, милый? – Ты чё – уши не моешь? Я ж тебе вчера два раза про это сказал. Ты не смотри, что я с лица не очень – зато внутри я лучший кандидат! У нас из таких колбасу вкусную крутят. У него голова со смещённым центром тяжести. Увести его и поставить водочную клизму. А похмеляться утром не давать. Ходы кривые роет подземный умный гном, нормальные герои всегда идут кругом! Чо за ботва, Пендальф?! Ты чо стрелу задинамил? Извиняй, Федор. попал в пробку. Что-то не бросается в глаза, что ты в завязке! Шестьдесят лет кольцо продлевало ему жизнь. А он все думал, что это от свежего воздуха и здорового образа жизни. Шпионы Сарумяна. Специально обученные военные дятлы. Юниор! Резче гребок, шире амплитуда! Я должен принять ванную и выпить чашечку кофе. Ты губу-то не раскатывай. Ванну, кофе. Может, еще вина красного да бабу рыжую? Да в общем и ты сгодишься. Я что-то с двух стаканов не пойму – откуда этот блеск лица? Обратно сало тайно жрала?

источник

Дмитрий Goblin Пучков

Мир меняется. Я чувствую это в воде. Я чувствую это в земле. Вот, уже и в воздухе этим запахло… Трудно этого не почувствовать. Короче, дело пахнет… керосином… И всех, кто хоть что-нибудь об этом знал, давным-давно уже замочили.

Вся эта история началась тогда, когда были выкованы западлянские Кольца. Кольца, которые обладали такой немереной западлянской силой, что ни в сказке сказать, ни носом не почувствовать. Три штуки выдали бессмертным эльфам, ну чисто посмотреть, не передохнут ли… Семь штук отдали коротышкам, парням из подземных канализаций. И девять… Девять Колец задарили расе Людей. И судя по их гнусным рожам – напрасно. Власть Колец была ограничена, и каждое кольцо могло делать западло только своей расе. Но нашёлся один умник, который всех опрокинул…

«Учебник по истории для реальных училищ. Мордовия.

В далёкой-далёкой Мордовии, в маленькой захламлённой мастерской, у старенького верстака, всеми забытый, но не сломленный, зарабатывал себе на хлеб тяжёлым трудом неподражаемый САУРОН! В своей, немногим позже ставшей знаменитой, ушанке с прикрученным к ней прожектором долгие годы забвения тягал он пудовые гири, примеряя их к безжалостной пасти ненавистных тисков, пока не сделал свой трудный выбор. И тогда вынул он из кармана свой любимый надфиль и начал пилить чугун… Шли годы, морщины покрыли лицо злобного Саурона, волос на затылке его истончился, а он все дрочил и дрочил чугун. И когда все уже окончательно махнули рукой на этого «чудака», когда, казалось, весь мир забыл о его существовании, он закончил-таки свой самый великий труд… Усталые руки выронили надфиль, открутили тиски, и в руках его блеснуло кольцо…

В чёрных землях Мордовии, на чёрной горе, в черном подземелье, Мрачный Владыка Саурон тридцать лет и три года тайно мастерил МегаКольцо. И в это кольцо он засадил всю свою жестокость, злобу свою засадил, детские комплексы, ну там привычки нехорошие, о которых очень интересно было бы упомянуть, но об этом более подробно рассказано в журналах и фильмах разных, поэтому умолчим. Вот такая вот загогулина! Так объявился в Мордовии свой Наполеон с МегаКольцом, и заявил, что всё! А те, кто выживет, позавидуют мёртвым, и всё такое! А очко у всех оказалось не железным, так что все перепугались, стали просить прощения, и лишь кучка придурков, с железными очками решила бросить вызов Повелителю Мордовии, главному Мордованину – МегаМорде Саурону, и предложила ему сыграть в игру заморскую – футбол!

«Виталий Вульф – вся правда о псевдоисторике».

В последний раз сборная людей и эльфов играла против урков на их поле. Согласно правилам, которые сами и придумали, в каждой команде было по десять тысяч игроков без лимита на легионеров. Играть договорились в доспехах с мечами и без мяча – короче, тупо фигачить друг друга.

И начали они играть не на жизнь, а на деньги! И все бы хорошо, да их тренер угадал с заменой… При счете 3456—3231 в их пользу вышел нам на подмогу наш играющий тренер – Саурон с МегаКольцом. И стал он врагов крушить налево и направо – по всему видать, на допинге сидел. И засадил он их центровому по кличке Король меч в живот, или не меч и не в живот, но стало тому нехорошо от жжения в известном месте. Так и откинулся Король – умер, стало быть. И по всему видать – замены просит… Делать нечего – подменил батяню сынишка его – известный батыр Кызылдур – ум, честь и совесть нации. Кызылдур думал не долго, ибо думать особо не умел – маханул он батькиным мечом-кладенцом, и гадский Саурон увидел свой конец. Насчёт конца – это просто выражение такое, потому что отрубил Кызылдур ему пальцы, но и этого оказалось достаточно, чтобы прекратить беспредел. А переходящий приз в виде МегаКольца достался Кызылдуру. И пока люди с эльфами праздновали победу, гномы таскали трупы с поля, всем видом показывая, что правило «кто меньше, тот и работает» – работает!

«Мордовский футбол», новогодний выпуск

Люди были страшно рады! Но матч-реванш играть отказались! Три недели фанаты отмечали победу, хулиганили, громили магазины, иногда даже машины сжигали, но не часто. Потому что не часто в лесу встречались машины. После длительного запоя некоторых фанатов нельзя было отличить от урок, поэтому их просто убивали свои. Но все чётко знали и соблюдали одно старинное правило – не больше пяти банок «Ред Девила» залпом. Я Кызылдур как народный герой решил проверить. Вот сердце благородного Кызылдура и не выдержало. Только и успел герой перед смертью, что побриться – смыл пену, достал кольцо из кармана, чтобы поглядеться – хорошо ли прошло «голення шкиры», и тут как начни его штырить. Колечко западлянское шмыгнуло в раковину и утекло в трубу. А Кызылдур повалился на пол и, дёрнув на прощанье пару раз ногами, отошёл в верхнюю тундру.

Инфаркт миокарда, вот такенный рубец! Обо всём, естественно, быстро забыли. Кольцо, соответственно, потеряли. История стола легендой. Легенда – фарсом, а потом уже и анекдотов насочиняли. А колечко лежало себе, лежало, а потом – чик! – и нашлось.

Был обычный серый питерский вечер, с небольшим, правда, уточнением – дело происходило не в Питере. Туман спускался на реку, нежно шуршало вода. «Нет ничего прекрасней природы», – размышлял угрюмый хмырь по кличке Голый, стоя возле сточной трубы химкомбината, что сутками напролёт дымил неподалёку. Голый точно знал, что бесконечно можно смотреть на три вещи: горящий огонь, текущую воду и косяк, идущий по кругу… Из-за трубы химкомбината выползла луна, и в воде что-то блеснуло. «Что за хрень?» – подумал Голый и начал присматриваться к блестящему предмету. Разглядеть толком ни черта не удавалось, поэтому, заткнув нос двумя пальцами, он опустил руку в воду, пытаясь достать предмет, вызвавший у него интерес. Зацепить вещицу одной рукой не получалось, поэтому пришлось освободить нос и помочь другой рукой. «Хорошо, что в детстве я научился дышать по системе «Ж»»! – подумал Голый, а рука уже нащупало вожделённую хреновину. «Оба-на! Колечко!» – и Голый на радостях свалился в сточные воды.

– А, ладно – все ровно помыться собирался, – пробурчал он и полез на берег.

Мокрый, вонючий и счастливый вернулся он в свою пещеру, где и жил совершенно один, от нечего делать ведя здоровый образ жизни – вся его пещера была заставлена тренажёрами. Правда, мышечную массу ему нарастить так и не удавалось, но в этом он винил химкомбинат – кстати, совсем не напрасно.

– Вот свезло, так свезло. Колечко! – Голый принялся рассматривать находку. – И размерчик мой! – с этой фразой хмырь надел кольцо на палец и исчез. Через несколько минут он появился в другом углу пещеры.

источник